Когда речь заходит о славянских рабынях, многие обыватели представляют белокурых красоток, которые в полуобнаженном виде томятся в гаремах восточных султанов.

Однако в средневековый период белокурых девушек можно было повстречать не только в Стамбуле, но и в домах многих западноевропейских городов. 

Славянская территории долгие столетия была лакомым кусочком для восточных и южных кочевников. Сотни всадников в пестрых халатах почти безнаказанно орудовали не только в малозаселенных степях, но и вблизи Киева, забирая в плен целые поселения. Матерые воины-кочевники уводили в рабство десятки тысяч славян, которых отправляли в Кафу – ключевую точку невольничьей торговли в Крыму. Оттуда одна часть рабов отправлялась в мусульманские государства, а вторая – оказывалась в христианских странах Европы, где весьма ценились статные девушки со светлыми волосами.

Местных красавиц ярые религиозные фанатики, видимо, пережгли на кострах инквизиции. Долгое время славянских девушек поставляли на рынки рабов генуэзцы, которые в середине одиннадцатого столетия успели обзавестись собственной республикой на севере современной Италии. Они владели крупнейшими городами Крыма, поэтому направо и налево продавали белокурых красавиц скупщикам почти за бесценок. Последние выгодно сбывали их разносортным толстосумам. Позже полуостров оказался во власти мусульманских правителей, которые прибрали к рукам и торговлю людьми. В средневековый период рабы ценились не дороже скота, но невольницы-красавицы были весьма дорогостоящим товаром. Их почти никогда не били и давали дополнительный паек. Ведь если на теле статной рабыни присутствовали синяки или была заметна худоба, то стоимость девушки резко падала. Аналогом крымской Кафы в Европе была столица французской провинции Руссильон – город Перпиньян. Зачастую туда свозились рабы для сельскохозяйственного труда. Однако были там и белокурые красавицы. В четырнадцатом-пятнадцатом столетии их приобретали в качестве служанок, уборщиц, натурщиц или наложниц. Всех славянок – вне зависимости от происхождения – на невольничьих рынках называли русинками.

Их оценивали дороже других. Если стоимость смазливой негритянки начиналась с сорока ливров, то за рабыню-славянку просили не меньше шестидесяти. Однако есть задокументированный факт, когда красавица-русинка была продана в Перпиньяне за две тысячи ливров. К примеру, годовая аренда весьма презентабельного дома обходилась в двадцать-тридцать золотых. Поэтому верхний ценовой порог назвать нельзя. Русинок часто покупали или арендовали в качестве кормилиц. Девушку оплодотворяли, после чего ребенка продавали в рабство. А невольница становилась источником молока для детей зажиточных европейцев.

В Средневековье колыбельные на славянских языках можно было услышать по всей Европы. Кроме того, рабыня-уборщица славянского происхождения была демонстрацией высокого статуса и отменного вкуса.

Во флорентийских архивах сохранилось письмо заботливой матери сыну, которому она настоятельно рекомендовала купить славянку, чтобы сделать ее служанкой.